Голоса войны

Она прощалась с жизнью, когда от авиаударов дома складывались как карточные: интервью с Нинель Чернышенко из Бородянки (на чешском, интервью на русском доступно здесь)
‘Сашу и Василия Васильевича убило при обстреле, а Славика и Николая застрелили россияне’, — житель села Мощун (на чешском, интервью на русском доступно здесь)
‘Я увидела российский БТР и стояла как вкопанная’: харьковская художница Галина Булгакова (на чешском, интервью на русском доступно здесь)
Страшно было, что ты не умрешь сразу, а тебя покалечат (на чешском, интервью на русском доступно здесь)
‘Страшно было, что покалечат’: жительница села Мощун на пороге разрушенного дома (на чешском, интервью на русском доступно здесь)
‘От соседа ничего не осталось, только обувь...’ Интервью с Зинаидой Костенко из села Мощун на Киевщине (на чешском, интервью на русском доступно здесь)
Это средневековая жестокость, умноженная на современные возможности: интервью с Оксаной Стоминой, поэтессой из Мариуполя (на чешском, интервью на русском доступно здесь)
‘Дедушку от взрыва снаряда откинуло метров на сто’: интервью с Владимиром Заикой из села Мощун Киевской области (на чешском, интервью на русском доступно здесь)
‘Внуки плакали и говорили, что не хотят умирать’: интервью с Надеждой Браташевской из Харькова (на чешском, интервью на русском доступно здесь)
‘Мой муж и сын были ранены во время авиаудара’: интервью с Ириной Олийник из Бородянки
‘За все зло, которое они причинили, ответят перед Богом!’: Интервью с украинской пенсионеркой Зоей Яворской из Бородянки (на чешском, интервью на русском доступно здесь)
‘Я осталась в оккупации, потому что не могла бросить собаку’: Интервью с жительницей Бородянки Натальей Витковской (на чешском, интервью на русском доступно здесь)
'Уничтоженное место работы и расстрелянная мать:Последствия русской оккупации для тростянчанина Сергея Пентина (на чешском, интервью на русском доступно здесь)
'Разрешили сходить домой на 8 марта'. Русские месяц удерживали жителей Черниговщины в подвале (на чешском, интервью на русском доступно здесь)
Интервью с Сергеем Небогой, владельцем питомника кавказских овчарок “Древо жизни”: "Война на четырех лапах" (на чешском, интервью на русском доступно здесь)
Интервью с Игорем Ивановым из Тростянца, чью жену во время российской оккупации сначала задержали, а потом убили: "Ей должно было исполниться 53 года." (на чешском, интервью на русском доступно здесь)
Интервью с Любовью Максимчук, потерявшей при обстреле в Охтырке сына: "Зачем запустили 7 ракет в садик?’" (на чешском, интервью на русском доступно здесь)
Интервью с Олегом Топорковым, который несколько месяцев прожил под российской оккупацией: "На заводе в Волчанске русские ‘пытали током даже батюшку." (на чешском, статья на русском доступна тут)
Интервью с пенсионеркой из Харькова Катериной Риндич: "Там убило пятерых людей, в частности, беременную женщину..." (на чешском, статья на русском доступна тут)
Интервью с Анной Николаевной из деревни Серебрянка Донецкой области: „Мы видели из окна поезда, как мужчины в Славянске держали ломами дорогу, чтобы мы проехали…“ (на чешском, статья на русском доступна тут)
Интервью с Анной Шевчик, которая работала в роддоме в Мариуполе. Во время войны ей пришлось прожить месяц в бомбоубежище под кондитерской фабрикой. Каково быть врачом в бомбоубежище? (на чешском, статья на русском доступна тут)

Жертвами российского вторжения в Украину стали и становятся сотни тысяч человек. Миллионы людей вынуждены покинуть свои дома, некоторые — во второй и третий раз. Каждая из этих человеческих историй уникальна и достойна донесения до окружающего мира. Но опыт показывает, что какими бы драматическими ни были события и какими бы вопиющими и жестокими ни были военные преступления, совершаемые российской армией в попытках покорить свободолюбивый украинский народ, переживания со временем утрачивают остроту, а воспоминания гаснут, становясь незаметными для истории. Самые ужасные зверства теряются в омуте исторических событий. Но забвение преступлений — путь к повторению их в будущем.

Харьковская правозащитная группа (или “Украинский Мемориал”) начала проект “Голоса войны”, чтобы истории тысяч украинцев были услышаны не только в реальном времени, но и не были забыты в будущем. Это истории личных трагедий, утрат, страданий от голода и голода, от потери дома, но в то же время истории стойкости, братства, милосердия и человечности. В то же время — это свидетельство об исторических событиях и преступлениях, объективная юридическая оценка которых абсолютно необходима. Украинские правозащитные организации документируют убийства гражданских лиц, пытки, депортации, уничтожение исторических памятников и другие преступления, анализируя открытые источники с помощью современных техник расследования. Но иногда и технологии становятся бессильными, как это было во время блокады Мариуполя, когда во время российского наступления были оборваны все коммуникации. Единственным способом узнать об ужасах, которые происходили в городе, было интервьюирование мариупольцев, которые чудом смогли вырваться из окруженного и горящего города. Именно они стали голосами, которые рассказывали миру о страшной реальности. Не только жители Мариуполя, но и те, кто оказался под оккупацией в других регионах.

Для этих людей быть услышанными часто не менее важно, чем для нас — услышать их. Героини и герои интервью после записи часто говорили, что почувствовали облегчение. С начала полномасштабной войны 24 февраля 2022 года на сайте и на канале YouTube Харьковской правозащитной группы было опубликовано сотни историй на украинском, английском и русском языках.

В рамках нового проекта “Мемориалы” в Чехии, Польше, Франции, Италии и Германии переведут эти интервью и создадут субтитры к видео на национальных языках, разместят их на своих сайтах и страницах в социальных сетях и других медиа. Предполагается распространение 4-5 интервью ежемесячно. Этот проект поддержан Prague Civil Society Centre.

Так истории войны зазвучат на девяти языках во всем мире!